Трое и боги [= Трое и Дана] - Юрий Никитин

Коротко, уложившись в несколько слов, он рассказал онадвигающейся гибели мира. О страшной битве, что развернулась по всему беломусвету. О Яйце, богах и Ящере.

Каган слушал внимательно. Глаз его разгорался ярче, менялцвет от серого до темно-красного. Когда Мрак умолк, глаз вождя полыхал каксмоляной факел.

– Нет, к нам не заглядывал Аварис… Мы слышали о нем,быстроногом гиперборее. Но к нам, в самом деле, попасть трудно, он мог и ненайти…

Снова в его словах почудилась Олегу тайна. Он прочистил горло.

– Каган, боги рекли, что только аримаспы могут переломитьход великой битвы… Что-то случилось, мы попали к вам. Но я просто не верю, чтовы останетесь в стороне от войны!

Глаз кагана блистал, как рубин. Даже под надбровными дугамимелькнули слюдяные искорки, словно муха чистила крылышки. Каган выпрямился,голос стал подобен падающей горной лавине:

– Наши воины часто ходили в набеги. Но что можно взять втакой битве?

Мрак молчал: по нему, надо было идти за так. Олег кивнул:

– Понимаю. Так пойдут многие, но не все. А в такой битвеодин лишний человек может переломить ход сражения.

Он поцеловал Алатырь-камень на рукояти Жезла. Протянулкагану. Тот покачал головой, не осмеливаясь коснуться.

– Этого не может быть… Тот самый Жезл Мощи? О котором стольколегенд?

– И Алатырь-камень, – добавил Мрак сердито. Он свирепопосмотрел на Олега: тот раздает все, даже не торгуется. – Сколько народу мыположили, пока добывали его на острове Буяне!

По знаку кагана явились советники, с поклонами и величайшимипредосторожностями унесли драгоценный Жезл. Каган сказал как ни в чем небывало:

– Я думаю о другом. Если битва уже идет, как успеть до ееконца? Ты хоть знаешь, как далеко вас занесло? Где бы вы раньше ни находились?

Мрак дергался, смотрел на обоих. Олег проговорилнерешительно:

– Мне нужен отдых… Пары часов хватит. А я что-нибудьпридумаю.

Обрадованный Мрак кивнул кагану:

– Можешь не сомневаться. Он любит придумывать. За что иполучает на орехи.

– На орехи?

– И на орехи тоже.

Едва ли не впервые за лето невры спали спокойно. Позже Олегудивлялся: до конца света неполный день, а они пили, ели, орали песни, а потомзавалились спать так, будто и завтра придет день, и послезавтра, и всегда-всегда…Почему короткоживущий человек ведет себя так, словно бессмертен?

Мрак спал без задних ног, не дергался, не вскакивал прикаждом подозрительном звуке. Рука его лежала на секире, но пальцы ни разу нестиснули рукоять.

Таргитай не появлялся, но Олег слышал сквозь сон песни изогромного шатра, куда вереницей носили еду и питье, за певца не тревожился.

Солнце уже осветило с той стороны стену шатра, когда пологоткинулся, заглянул человек. Он был в цветном халате, верхний глаз был закрыт,зато два обычных широко раскрылись при виде людей.

– Люди? Откуда?

Мрак толкнул Олега, ответил настороженно:

– Я думал, все племя знает. Мы пришли днем. Великий каганзнает!

Алазон смерил его подозрительным взглядом:

– Великий каган?

– Просто каган, – поправился Мрак.

Алазон некоторое время буравил его острыми глазами. Буркнул:

– Оставайтесь здесь. Я пойду узнаю, о чем вы говорите.

Он вышел, слышно было, как отдавал приказы стеречь шатер сдвумя неизвестными. Мрак зло смотрел на волхва:

– Что-нибудь понимаешь?

– Я ж не Таргитай, – огрызнулся Олег. – Это он все знает.Вообще, чем человек дурнее, тем легче берется решать и судить. Мне страшно,Мрак. Мне с самого начала страшно!

– Это с рождения?

– Мрак, я не знаю, почему так ошибся. Я не должен былпопасть к каким-то алазонам!..

– Может, из-за глаза? У этих тоже один на лбу.

– Но еще два на прежних местах. И почему он так странноодет?

– Я заметил, – пробормотал Мрак задумчиво. – Я еще кое-чтозаметил…

К верховному радже, так им сказали, их пригласили уже квечеру. До этого Мрак и Олег терялись в догадках о причине суматохи, охватившейвсе племя.

Мрак присвистнул, а Олег едва не попятился обратно в шатер.Все преобразилось, шатры исчезли, вместо них мужчины спешно возводили срубыдеревянных изб. Работали неистово, обливались потом, но уже три добротных домавысились на вершине холма, а еще десяток являли небу голые свежеошкуренныестропила, отчего крыши походили на скелеты давно издохших драконов.

Обычно полуголые алазоны сегодня были в коротких цветныххалатах. Головы все как один повязали тряпками. Мраку показалось, что ежелихоть один сдвинет или потеряет тряпку, его тут же забьют камнями.

Стражи с мечами наголо провели невров к дому на вершинехолма. Теперь уже оба начали тревожиться за Таргитая. От стражей с мечами, каки от стражей на входе, веяло угрюмой подозрительностью.

Гридни провели через просторные сени в горницу. У Олега чутьотлегло от сердца, а подозрительный Мрак, напротив, ругнулся сквозь зубы. Вождьбыл все тот же старый алазон, угрюмый и свирепый, Олег уже опасался, что егосместили соперники.

Мрак же сразу заметил, что вождь сменил львиную шкуру нахалат из роскошного шелка. На ногах были сандалии тонкой работы, а за спинойвождя стоял мальчишка и плавно помахивал опахалом.

Олег поклонился:

– О достойный каган! Я придумал, как нам успеть на битвураньше, чем камень, брошенный рукой этого отрока, упадет на землю.

На него смотрели хмурые непонимающие глаза. Верхний глазприоткрылся, взглянул на невров с отвращением, натянул на себя веко, какТаргитай шкуру.

– На битву? На какую битву?

– Справедливую, – пролепетал Олег, холодея. – О каганАфитул…

Один из стражей больно ткнул волхва под ребра тупым концомкопья:

– Верховный раджа.

– Что? – не понял Олег.

– Это наш верховный раджа, тупица! Обращайся верно, а не то…

– Верховный раджа, – сказал Олег ошалело, – мы с тобой днемговорили о великой битве, что сотрясает мир. Ты выразил готовность пойти исокрушить супостатов…

Глаза верховного раджи были непонимающие. Олег мог быпоклясться головой, тут чутье не подводило, что верховный правитель, как бы егони называли, в самом деле, ничего не помнит о недавнем разговоре. И вообщеведет себя так, словно он уже не он, а другой человек.